Этот День Победы. Долгожданное свершилось

«Долгожданное свершилось! Германия разбита!» — слова первого секретаря новосибирского обкома Кулагина утонули в мощном, могучем «Ура!!!» 150-тысячного моря новосибирцев, пришедших 9 мая 1945 года на площадь перед облисполкомом. «Ура!» — гремит над площадью, раскатывается по улицам. Германия разбита! Войне конец! Позади четыре долгих года страха и надежды, упорного труда и веры, лютой ненависти и святой любви. Новосибирцы выдержали это испытание. Сделали всё, чтобы в июле 2020 года Новосибирск назвали Городом трудовой доблести.

«Утром 9  мая прошёл тёплый освежающий дождь, он  смыл всю пыль  — вокруг всё засверкало, зазеленело, небо было безоблачным, а  солнце необычайно ярким и  лучистым»,  — так пишет Владилен Георгиевич Липин в  своём очерке «...Из уголков памяти моего детства».

В  6:10 по  местному времени  — голосом, который четыре года вся страна слушала с  замиранием сердца  — Юрий Левитан зачитал акт о  безоговорочной капитуляции германских вооружённых сил.

Это было ещё не  сообщение о  победе  — оно прозвучит только вечером, когда в  Новосибирске будет уже ночь 10  мая,  — но  то, что началось в  следующую минуту, было уже не  остановить. 

Незнакомцы обнимались как родные, целовались и  плакали. Но  то  были слёзы счастья. Сотрудник Музея Новосибирска Константин Голодяев говорит, что город мгновенно охватило всеобщее ликование. Праздник начался сразу и  во  всех уголках города.

«Шесть часов  — это уже начало рабочего дня, и  многие уже ушли на  работу. У  нас многие предприятия находятся за  железной дорогой, за  Станционной, там есть два переходных моста через Транссибирскую магистраль. И  вот люди поднимаются на  переходной мост, а  впереди проходная, и  они видят, что там идёт какое-то движение, кипение, народ толпится, и  люди уже сразу понимают, в  чём дело, и  бегут туда во  всю прыть. Они знают, что впереди их  ждёт Победа. Сразу начинают формироваться колонны, с  проходных выносят знамёна, людей на  автомобилях везут в  центр города»,  — рассказывает Константин Голодяев.

А  в  восемь часов утра об  общегородском митинге объявили уже по  радио. И  сотни тысяч горожан потянулись на  площадь перед облисполкомом,  — бывшую Эйхе, ныне Свердлова,  — «повинуясь велению сердца», как писала «Советская Сибирь». В  номере от  10  мая 1945 года читаем:

«Люди, одетые в  праздничные костюмы, нескончаемым потоком шли по  трамвайной линии. По  дороге то  здесь, то  там вспыхивала песня, размыкался круг, и  люди пускались в  пляс. Все говорили в  этот день только о  Победе. К  девяти часам утра на  площади перед облисполкомом собралось уже более 150  000  человек».

...Повсюду бумажные флажки, портреты Сталина. С  заводов и  фабрик едут машины, нагруженные ликующими людьми, прибывает народ с  левобережья  — со  знамёнами и  оркестром. Со  стороны военного городка раздаются хлопки  — это в  небо взмывают праздничные ракеты. Люди  — повсюду: в  окнах Дома под часами, в  окнах больницы, на  крышах и  на  деревьях. Первый секретарь обкома ВКП(б) Михаил Кулагин обращается к  этому безбрежному людскому морю с  балкона облисполкома.

«Сибиряки с  честью вынесли на  своих плечах тяжесть Отечественной Войны,  — говорит Кулагин,  — с  честью выдержали экзамен. Сибирь в  дни войны стала, а  если понадобится  — будет и  дальше могущественным арсеналом Красной Армии».

И  ещё много раз звучит над площадью Свердлова звучит громовое «Ура!!!». А  над Красным проспектом парадным строем на  высоте 400 метров проходят 36  истребителей. Об  этом воздушном параде Константину Голодяеву рассказал его участник полковник Яков Осадчий.

«Командир полка принимает решение, что сейчас мы  пройдём парадным строем над Красным проспектом. Строй вёл Балыков на  американском бомбардировщике „Дуглас А-20“. Ведомые  — на  Ла-5, Осадчий  — по  правую сторону, Сучков  — по  левую. Далее  — первая эскадрилья Снопкова, вторая и  третья, которая была специально поднята из  Коченёва, она там стояла. Эскадрильи шли на  Як-9 тремя звеньями по  четыре самолёта. Итого 36  самолётов и  три ведущих. „Бостон“ разворачивается, а  остальные к  нему примыкают. Сбор на  петле. При подходе строем проходим над Красным проспектом на  высоте 400  метров. Вся площадь заполнена людьми, и  дальше по  проспекту  — люди, люди, люди... Главной задачей было держать расстояние, но, конечно, помню лица, обращённые к  нам снизу»,  — пересказывает Константин Голодяев слова военного лётчика.

Первые эшелоны с  демобилизованными с  фронта воинами начнут прибывать в  Новосибирск только в  июле, но  уже сейчас многие знают, что не  дождутся своих родных и  близких. Похоронки на  них лежат в  шкатулках, коробочках, ящичках. Вместе с  письмами, фронтовыми «треугольниками». А  в  этих письмах  — бодрые жизнерадостные строки. Ни  слова отчаяния и  пессимизма! Только между строк  — невысказанная тоска по  дому и  тревога за  близких.

Солдат по  фамилии Ермолаев пишет с  фронта: «Я  от  тебя буду ждать только посылку с  махоркой, носками и  перчатками да  письма, письма и  ещё раз письма. Пиши чаще. По  крайней мере, раз в  три-четыре дня. Чтобы в  неделю я  два раза получал от  тебя весточку».

Дочь фронтовика Жанна Лыскова перечитывает письмо отца, добровольца Павла Иванова: «Милая моя, прими самую искреннюю благодарность за  твой маленький скромный платочек, передай благодарность и  мамочке за  платки. Жанулик, буду хранить твой и  мамочкин платки, пока у  меня будет сознание. <...> Несколько слов о  себе: живу, Жанусик, в  землянке, тепло и  хорошо, состояние здоровья и  настроение, особенно после получения подарка, исключительно хорошее».

9  мая 1945 года постановлением Совнаркома объявили выходным днём, именно этот день  — потому что потом на  20  лет он  снова стал рабочим. Выходным его вновь сделали только в  1966  году. А  пока впервые за  долгие четыре года рабочий впервые мог не  идти на  завод.

«Предприятия непрерывного цикла, конечно, работали, но  большинство предприятий не  работало. Весь город, казалось, вышел на  улицы. Кругом играли духовые оркестры, на  улицах играли гармошки, под них люди танцевали, встречались военные, раненые  — их  подбрасывали в  воздух. Радость была всеобщая.

В  кино шли бесплатные сеансы. В  клубах проходили стихийные концерты. При клубах и  в  военное время собиралась художественная самодеятельность, быстренько были организованы выступления. Первое выступление Сибирского народного хора состоялось 9  мая 1945  года. Впервые они выступили на  сцене Дома Красной армии, который мы  сейчас знаем, как Дом офицеров. Там, действительно, выступил коллектив под управлением Николая Королькова»,  — говорит Константин Голодяев.

А  12  мая 1945 года состоялось открытие Театра оперы и  балета. Владилен Липин был ещё мальчишкой, и  он  оказался в  числе тех, кому достались пригласительные. Он  вспоминает: «Впечатление от  огромного, великолепного, ослепительного здания просто оглушило и  лишило речи. 

Что пели на  сцене  — мы  почти не  слышали, так как отвлекались на  декорации, музыкантов и  костюмы артистов. В  антракте опять бегали по  этажам. Среди зрителей было много военных. Помню, что удивлялся, глядя на  женщин в  мехах, не  понимал, зачем они их  надели, ведь и  так жарко. Буфет привлёк запахами фруктов, шоколада и  духов, там я  впервые увидел ананас».

А  когда в  финале оперы Глинки «Иван Сусанин» хор грянул «Славься!», весь зал подхватил песню в  едином порыве.